Таймлайн - четвертый сезон: Эрик без памяти и все такое
читать дальшеОна опять в Далласе на крыше гостиницы. Небо серое и темное, сумерки, но Сьюки знает, что рассвет уже скоро. - Ты обещала позаботиться о нем. Она помнит этот голос и поворачивается на звук. Годрик смотрит на нее. Он в той же широкой рубашке и свободных брюках, в которых она видела его в последний раз. - Ты обещала позаботиться о нем, - повторяет он. Его голос очень мягкий, чуть детский. Годрик говорит со странным акцентом, который она слышит у всех древних вампиров: они прожили слишком долго, говорили слишком на многих языках, их диалекты не поддаются никаким классификациям. Ей вдруг кажется, что он смотрит на нее с осуждением. Сьюки не уверена, хотя среди всех ее знакомых вампиров Годрик сильнее всего человек. Она знает вампиров-серийных убийц, вампиров-шлюх, вампиров-монстров, вампиров-безумцев, и только одного вампира-человека. Она думает, что он не пытался сохранить в себе человеческие чувства, как Билл, а учился им вновь. - Я забочусь, - отвечает она. - Ты делаешь это потому, что сейчас Эрик похож на промокшего под дождем, потерявшегося щенка, - Годрик бросает взгляд на восток, где небо окрашивается розовым. – Тебе жалко его, но когда память вернется к нему, ты постараешься сделать вид, что ничего не было. - Думаю, это он постарается сделать вид, что ничего не было, - фыркает Сьюки. – Ты же знаешь Эрика. - Знаю, - кивает Годрик и опускает глаза. – Но ты ведь тоже его знаешь. Ты знаешь, что теперешний Эрик не взялся из ниоткуда. Это все есть внутри него. - Видимо, очень глубоко, - отвечает Сьюки, но чувствует, что хотела бы сказать совсем другое. Что-то внутри нее хочет согласиться со словами Годрика. - Когда память вернется, - сердито говорит она, - Эрик не примет ни чьей заботы. Люди перестанут для него быть людьми, как сейчас. Они опять станут источниками крови и секса. Он будет играть с ними, обманывать их, издеваться над ними, пытать их. Он… - Это моя вина, - перебивает ее Годрик. Сьюки замечает, как его кожа начинает дымиться. Солнце выбрасывает из-за домов первые лучи. - Прости меня, - шепчет вампир. Слезы рисуют темные полосы на его щеках, будто новые татуировки в добавление к тем, которыми уже украшено его тело. - Я виноват, - руки Годрика охватывает пламя, но оно не голубое, как было на самом деле, а красное. – Я виноват перед ним, перед тобой, перед очень многими. Она видит, как кровавый огонь охватывает его. Кожа чернеет и морщится. Солнце превращает вампира в факел. Нет той чистоты, нет добровольного ухода – есть боль, ужас и вина. Девушка кричит и просыпается. Эрик по-прежнему лежит рядом с ней, нежно прижимая ее руку к себе. Сьюки помнит, что также спала с бабушкой, когда ей, маленькой, снились страшные сны. Бабушкина рука, которая обнимала ее, защищала от любых монстров, успокаивала мысли, давала покой и заботу. - Я позабочусь о нем, Годрик, - шепчет Сьюки.
читать дальше
И написано тааак чувственно что ли)
влюбленный заказчик
Mellorin Автор может откроетесь?
а вы уверены, что можно? это не против правил?
Автор я.
Заявка как-то сразу очень понравилась.